Главная / Как получить пособие / Сколько Ликвидаторов Осталось В России

Сколько Ликвидаторов Осталось В России

Почему одни ликвидаторы Чернобыля заболели и умерли, а другие здоровы

— Отдел наш находился во второй зоне. Третья зона начиналась в 15 км от нас — от узла перегрузки. К узлу подходила чистая машина, приехавшая со стройматериалами или бетонным раствором. На Копачах раствор и бетон из сравнительно чистых машин перегружался в «грязные», и грязные уже ездили только по станции.

Армия, например, оказалась совершенно не готова к той работе, которая ей была поручена. Армейские дозиметры-«карандаши» (еще их название — «глазки») были сразу забракованы. Они измеряли либо слишком маленькие дозы до 200 миллирентген, либо слишком большие — до 50 рентген. По ним не рассчитаешь, когда у человека предельная доза наступит.

Облучение в зоне всегда неравномерное. Это как прожектора, которые расставлены в разных местах, но освещение от них идет разной интенсивности. Вы пробегаете с экспонометром и смотрите — с той стороны светит меньше, с этой больше, а вот тут, если поставить стеночку, уже будет полумрак. То же самое с радиационным фоном.

Был у меня случай: под подозрением оказался дед из Туркестана, лет 60. У него был передоз. Пошли с ним, посмотрели, где он работал. Ну нет пятен, нет нигде. Причем дед нормальный, вся бригада хорошего мнения о нем, не может он жульничать. Я докладываю Виктору: прошлись, все чисто. Он мне говорит: «Ну и пиши «ошибка дозиметра», ты взял его на проверку и выяснил, что дозиметр врет». Я написал. Ну и все. Дед пошел в общагу, потому что пятен не было и никаких разборок тоже не было.

Ходили солдатики с поролоновыми респираторами. Дышать в них невозможно. Нужны другие респираторы — обычные «лепестки». Но их надо менять каждые 10–15 минут. Дальше такой респиратор работает во вред, на нем оседает пыль, от пота он становится влажным, и сам превращается в источник радиации. Когда я ходил в зону, я брал штук 5–6 «лепестков» и менял. У армейцев ничего подобного не было.

Я вернулся на 4-й блок. Вызвал заместителя начальника цеха и приказал отключить от электропитания все механизмы, срочно разобрать электросхемы, которые искрили и могли загореться. Потом к нам, на 4-й, пришел дозиметрист. Он замерил уровень радиации. Были места, где, по моему мнению, работать было еще можно. Однако оказались и довольно опасные точки. Правда, насколько опасные, мы не выяснили. Дозиметры оказались слабые, их «зашкаливало». Но мы решили все-таки часть людей вывести за пределы блока».

Последние очаги возгорания были подавлены к шести утра, и началась работа по сбору разлившейся воды. Те, кто занимался ею, рисковали не меньше, чем первые герои: при откачке жидкости из низов станции фон составлял сотни рентген в час. Эжекторы шлангов часто засорялись радиоактивным мусором, и их чистили вручную. Естественно, никакой защиты от радиации пожарные не имели. Из них экстренно сформировали 731-й батальон, не значившийся ни в каких бумагах. Бойцы жили в палатках у села Копачи, где загрязнение оставалось особенно сильным. Из 700 человек в живых осталось менее трети.

Людям рекомендовали собрать только самое необходимое, включая документы, деньги и небольшой запас продуктов на первое время. Планировалось, что в 14:00 прямо к домам подадут автобусы, но при проверке все они оказались зараженными радиацией настолько, что пришлось ждать транспорт из других областей. Люди даже не предполагали, что оставляют дома навсегда: некоторые взяли с собой гитары, шашки и карты, радуясь неожиданному мини-отпуску и возможности вырваться из дома. Город был эвакуирован, а жители окрестных деревень еще несколько дней продолжали копаться в огородах, обрекая себя на гибель. Им ничего не сказали.

Многие считают, что после 1986 года жизнь в зоне остановилась. Это не так. В Чернобыле живут и работают вахтовым методом более двух тысяч человек, здесь располагается администрация Зоны отчуждения, работает магазин. Сама станция работала вплоть до 15 декабря 2000 года. Через пять лет после аварии из-за пожара, возникшего в машинном зале, был выведен из эксплуатации второй блок. Еще через пять лет перевели на стояночный режим первый блок. 15 декабря 2000 года был остановлен третий энергоблок, и ЧАЭС из энергопроизводящей стала энергопотребляющей.

По данным ВОЗ, высокие дозы облучения людей, в основном из числа аварийных работников и ликвидаторов, стали (или могли стать) причиной около 4000 смертей. А ведь многие люди даже не понимали, насколько они рискуют, находясь там. Население Припяти – ближайшего населенного пункта к ЧАЭС – наслаждалось выходным днем: дачники отправились на огороды (шел самый разгар весенних работ), мальчишки бегали смотреть на пожарные машины и «скорые», сновавшие по городу, рыбаки удили рыбу, мамы с колясками гуляли в парке. Слухи были, но их никто всерьез не воспринимал, ведь никто и никогда не рассказывал нашим соотечественникам, чем чреваты аварии на атомных электростанциях. Да это и была первая в истории авария. Лишь через сутки началась эвакуация города.

Апрель в огне: Авария на Чернобыльской АЭС в лицах

Валерий Ходемчук погиб, а его товарищи по смене, которые находились неподалеку от взрыва, получили настолько сильные ожоги, что одежду с их тел снимали вместе с кожей. Все, кто отправился на поиски Ходемчука, также получили большую дозу радиации. Валерий Ильич посмертно награжден правительственной наградой, а его памятная плита появилась рядом с захоронениями его товарищей на Митинском кладбище в Москве.

В момент аварии Анатолий Дятлов находился за пультом управления четвертого энергоблока. Фото: РИА Новости

Именно благодаря Легасову 27 апреля 1986-го началась эвакуация города, а поврежденный реактор засыпали бором, доломитовой глиной и свинцом. Бор собирали по всему Советскому союзу. Всего на реактор сбросили с вертолетов более пяти тысяч тонн смеси этих природных материалов.

Валерий Легасов был одним из первых, кто отравился в эпицентр катастрофы и пролетел над «светящимся» реактором на вертолете без какой-либо личной защиты. Фото: РИА Новости / Александр Красавин

Анатолий Дятлов родился 3 марта 1931-го в Красноярском крае, а в 14 лет сбежал из дома. Известно, что он учился в норильском горно-металлургическом техникуме и подрабатывал электриком. В 50-е уже перебрался в Москву, поступив в Московский инженерно-физический институт (МИФИ), который окончил с отличием по специальности «Автоматика и электроника».

— Да и что такое гарантия, к примеру, медобслуживания? — вступил в разговор Д.Е. Захваткин, член Общественной палаты Кировской области от Законодательного Собрания, член общественного совета при министерстве соцразвития. — Можно пролечиться в центре на миллион, а можно помазать рану зеленкой. И то, и другое — гарантия. Для того чтобы улучшить уровень социального и медицинского обслуживания, нужно менять законы, в целом концепцию отношения к людям, нуждающимся в поддержке государства. А это уже зависит от власти.

Мне довелось побывать на заседании правления Кировского отделения ликвидаторов в канун ноябрьского съезда Союза «Чернобыль» России в Москве. С некоторыми из чернобыльцев я была знакома еще с 1990-х годов, когда к 10-летию аварии на ЧАЭС мы с журналистом Юрием Смолиным готовили к изданию первую книгу — «Кровоточащая рана планеты».

Чтобы решить какие-то сложные проблемы, Сергею Федоровичу приходится иногда созывать «консилиумы». К примеру, семья М.И. Обухова, награжденного орденом Мужества, а сейчас беспомощного инвалида, давно обращалась в органы социального обслуживания с просьбой предоставить ему ортопедическую кровать. И вот в кабинете Союза «Чернобыль» собрались представители ведомств, обязанных заботиться о таких людях.

— Сколько людей «сожгли». — заметил С.Ф. Медведев, председатель правления Кировской региональной общественной организации граждан, подвергшихся воздействию радиации, «Союз «Чернобыль». — В первые дни даже не знали, какие радиационные элементы летят из жерла «вулкана». Как защитить от них людей. Не было и чутких дозиметров. А из средств защиты — марлевая повязка, или «лепесток», так в насмешку прозвали ее ликвидаторы. На станцию солдат гоняли строевым шагом, при этом поднимались клубы радиоактивной пыли.

— Вот мы мемориал в Костино к 30-летию достроили. Многие говорили: зачем такие деньги на памятник тратить, лучше пенсионерам раздайте! Зато на сегодня это единственный памятник в России, где пофамильно вся область, все 3624 ликвидатора, на каменных плитах навечно.

Группа ликвидаторов, проживающих в Сестрорецке, вспомнили, что им не рекомендовали заводить детей после работы на территории Чернобыля. Василий Мартынюк, один из чернобыльцев, отметил, что его сын 1989 года рождения тоже имеет вторую группу инвалидности, как у отца.

В Курортном районе Санкт-Петербурга, в городе Сестрорецк находится дом, в который 20 лет назад заселилось более двух сотен семей ликвидаторов последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Рядом находится Чернобыльский сквер и памятник, у которого традиционно в конце апреля собираются ветераны Чернобыля, чтобы почтить память тех, кто не дожил до наших дней. С каждым годом число ликвидаторов последствий аварии сокращается. Люди умирают из-за серьезных заболеваний, связанных с облучением высокими дозами радиации.

Василий Сафонов, председатель Курортного районного отделения чернобыльцев, поделился с нами статистикой: «Сейчас в живых осталось 85 человек. Уходили из жизни в основном по болезням, сердечным и легочным, в возрасте от 47 до 70 лет. В среднем — умирали ликвидаторы в 55-60 лет. Я и сам имею вторую группу инвалидности и постоянно принимаю лекарства, потому что без них я не проживу».

Владимир Сафронов, участвовавший в бетонировании саркофага в Чернобыле, вспоминает свои ощущения перед командировкой так: «Кто, если не мы? Мы специалисты. Я тогда уже был не очень молодой, а вот двадцатилетних мы старались беречь. Бережешь, не бережешь, но приходилось работать всем. На здоровье это отразилось сильно — в девяностые годы я думал, что умру. Однако врачи смогли помочь».

Сколько Ликвидаторов Осталось В России

Верхний слой земли снимали с помощью бульдозеров с «бронированными» усечёнными кабинами только для водителей. Кабины укрыты листовой броней, с маленькими освинцованными оконцами, несколько огромных зеркал заднего обзора установлены на радиаторе, двери и переднем бампере. Позднее стали применять и радиоуправляемые машины советского и японского производства.

Развитые страны начали рассматривать использование альтернативных методов добычи энергии, строительство АЭС по всему миру приостановилось, поднялась широкая общественная дискуссия о допустимости экологических рисков, связанных с деятельностью АЭС. Ядерный сектор наиболее развит в европейских странах, например во Франции доля АЭС в общей выработке – более 70%, в Литве Игналинская АЭС вырабатывала больше энергии, чем потребляла вся страна, всего в мире доля мирного атома около 3%.

«Распорядок дня был таков: подъём в 6 утра, приведение себя в порядок, завтрак. В 7.00 – погрузка в автотранспорт, в 8.00 – уже на Чернобыльской АЭС. Получали дозиметры. Химические разведчики определяли степень заражения тех мест, где будем работать, и в зависимости от радиоактивного загрязнения этих мест планировалось время, которое мы будем работать (час, 1,5 часа, 2 часа)… за время работ в полку ни разу не слышал, чтобы кто-то из ликвидаторов отказался ехать на Чернобыльскую АЭС. Надо – значит надо. Работать на станции считалось очень престижно, поэтому каждый комбат стремился, чтобы его батальон работал на Чернобыльской АЭС».

Просёлочные дороги забиты снующими туда-сюда грузовиками, машинами химической разведки, бронетранспортёрами, бульдозерами и самосвалами. Тысячи тонн строительных материалов, целые поезда со сменными бригадами, большие шишки из московских министерств – всё это устремлялось к эпицентру катастрофы. Правительство взялось за решение проблемы, споро, масштабно, не жалея денег и сил.

Затем схожим образом оборудованные экскаваторы засыпали грунт в металлические контейнеры, рабочие закрывали крышки и краны грузили их на большие грузовики, чтобы затем захоронить в специально отведённых местах. Все работы производились строго по времени, иногда одна рабочая «смена» не превышала пяти минут.

А потом была работа над запуском третьего, второго и первого реакторов ЧАЭС. В пусковых работах принимали участие и 170 североказахстанцев, в том числе – инженер-строитель Владимир Назаров . Он был призван в Чернобыль в декабре 1986 года. Назаров был заместителем главного инженера и руководил работами на десяти участках третьего энергоблока АЭС. Работать на этих участках, вплотную прилегавших к четвертому реактору, разрешалось не больше минуты. Строители убирали зараженные материалы и оборудование, готовили энергоблок к скорейшему запуску.

С момента взрыва прошло уже 12 недель, когда началась последняя атака, призванная остановить смертельное заражение. Радиоактивность в этом секторе была настолько высока, что здесь могли работать машины только с дистанционным управлением, однако устанавливать эти машины приходилось людям… С помощью мощных кранов деталь за деталью, балка за балкой ставился саркофаг, в постройке использовалось 100 тысяч кубометров цемента. Но тут новая преграда — крыша блока была покрыта кусками сильнорадиоактивного графита, смешавшегося с ураном и плутонием. Перед тем, как продолжить строительство, от кусков графита нужно было избавиться.

Последствия радиоактивного облучения проявились у Юрия Лошкарева в 1995 году. Он стал терять сознание, начались невыносимые головные боли, проявилась сильнейшая пигментация кожи. Радиолог Северо-Казахстанской областной больницы поставила неутешительный диагноз – сильнейший ожог кожи от открытого излучения, полностью вылечить его невозможно. И плюс еще букет болезней, возникших от действия радиации, лечить придется всю оставшуюся жизнь.

«Город был действительно богатый, в квартирах осталось много импортной техники, ковры, хрустали, отличная мебель, — рассказывает ликвидатор. – Вот это все захватывали мародеры и вывозили целыми КамАЗами. Весь этот загрязненный радиацией дефицит должен был попасть в дома граждан всех союзных республик. Когда преступников со смертельным грузом, не побрезговавших наживаться на чужом горе, мы пытались задержать, те открывали огонь, бросали в солдат гранаты и коктейли Молотова».

Колоссальная операция началась и вокруг АЭС: 300 тысяч кубометров зараженной почвы сносились бульдозерами в огромные рвы и покрывались бетоном. Через восемь недель после взрыва ликвидаторы приступили к решению главной проблемы – чтобы обеспечить надежную изоляцию радиоактивного мусора, необходимо было полностью закрыть разорвавшийся реактор. Инженеры разработали такую гигантскую конструкцию – уникальный и единственный в мире саркофаг из стали и бетона длиной 170 метров и высотой 66 метров.

Судьба ликвидаторов

Каждый год на годовщину Чернобыльской аварии мы слышим трогательные официальные обращения, обещания и слова благодарности от власти, но что государство и власть имущие делают на самом деле для тех, кто отдал своё здоровье и жизнь, спасая нас? Что мы знаем о том, что пережили они в уже далёком 1986 году? Знаем ли мы на самом деле о последствиях для ликвидаторов работы на ЧАЭС?

В целом, согласно исследованиям аналитического центра НоСЭП, в период с 2013 по 2022 год финансирование соцзащиты чернобыльцев снизилось в 4,3 раза. К примеру, на все программы в 2013 году было выделено 2696,59 млн грн (337,49 млн долларов), а в 2022 году — 1980,8 млн грн (79,1 млн долларов). Показательно сравнение именно в валютном эквиваленте.

Доврачебная и первая врачебная помощь ликвидаторам оказывалась на здравпункте станции, а квалифицированная помощь — в медсанчасти. Специализированную помощь до полного излечения оказывали в основном в больнице №6 в Москве, куда самолётами эвакуировали тех, у кого обнаруживали явные симптомы лучевой болезни.

Более всего облучению подверглись пожарные и персонал станции. Длительность последнего варьировала от нескольких минут до нескольких часов. У многих из 134 человек позже обнаружили острую костномозговую форму лучевой болезни. Самым распространённым симптомом было уменьшение количества кроветворных клеток костного мозга или крови. Кроме того, у большинства были радиационные поражения кожи или термические ожоги. Как было доказано позже, у некоторых излучение подействовало на хрусталики глаз, повлияв в дальнейшем на зрение.

Аналитический центр «Новая социальная и экономическая политика» отмечает, что начиная с 2014 года, в Украине происходит масштабное сокращение финансирования программ для чернобыльцев. Тогда же, в 2014 году, из госбюджета исключили две целевые чернобыльские программы: «Комплексное медико-санитарное обеспечение и лечение онкобольных чернобыльцев и «Обеспечение жильём граждан, пострадавших от Чернобыльской катастрофы».

С 2022 года Пенсионный фонд начнет оказывать чернобыльцам и приравненным к ним категориям новые меры поддержки. Среди них будут ежемесячные выплаты проживавшим или работавшим в зонах радиоактивного загрязнения, а также семьям с детьми до 3-лет, которые находятся на пострадавших территориях.

Предметом соглашения стало взаимодействие по вопросам назначения выплат в связи с последствиями аварии на Чернобыльской АЭС, ядерными испытаниями на Семипалатинском полигоне и другими аналогичными событиями. В рамках сотрудничества будут проводиться совместные совещания и мероприятия, а также рассматриваться обращения граждан по пенсионным и социальным выплатам.

В настоящее время Пенсионный фонд предоставляет пострадавшим от радиационных катастроф досрочную страховую или государственную пенсию, а также ежемесячную денежную выплату (ЕДВ). Некоторые из тех, кто подвергся вредному воздействию, имеют право получать одновременно две пенсии и две ЕДВ. Такое право, например, есть у ликвидаторов последствий аварии в Чернобыле, признанных инвалидами.

К числу получателей двух пенсий одновременно относятся и члены семей умерших «чернобыльцев», получивших или перенесших лучевую болезнь, ставших инвалидами вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, принимавших участие в ликвидации последствий на Чернобыльской АЭС в зоне отчуждения (нетрудоспособные родители; учащиеся дети (обучающиеся очно); супруги, если они заняты уходом за детьми, не достигшими 14 лет; супруги независимо от нахождения на иждивении и независимо от времени, прошедшего со дня смерти кормильца, по достижении женой 50-летнего возраста, а мужем 55-летнего возраста или до наступления инвалидности).

Герои, которые оказались никому не нужны: как на самом деле живут ликвидаторы Чернобыльской катастрофы

Среди льгот – оздоровления в санаториях, в которые никто не хочет ездить и которым они должны доплачивать еще 50% стоимости. Еще бесплатные лекарства, которых всегда не хватает, и право на землю, которую они должны получать в течение года, но никто не выполняет эти законы даже после решений Европейских судов.

В частности, в Припяти 26 и 27 апреля 1986 года радиация превышала допустимую норму в 75 тысяч раз. Но жителям города ничего не говорили об опасности, они гуляли с детьми, праздновали свадьбу, проводились спортивные соревнования школьников. Позже их все же эвакуировали – «на три дня», на самом деле чтобы не вернуть никогда.

Увы нет. Чернобыльцам сегодня банально не хватает сил и здоровья на борьбу за свои права. Большинство из них отчаялись, никому не доверяют, они обращаются за помощью только тогда, когда вопрос идет об их жизни. Даже эти мизерные выплаты, которые они получают, для них очень важны, ведь всем известно, сколько сегодня стоят лекарства и операции.

35 лет назад страшную катастрофу в мире остановили простые люди – пожарные, военные, вертолетчики, медики, водители автобусов и грузовиков, ученые, журналисты. Средний возраст их был 23-35 лет, но были среди них и помоложе, и постарше. Их враг был невидим, а последствия борьбы с ним стоили кому жизни, а кому потерянного здоровья.

«Многие люди вообще не верят, что мы есть. Когда они слышат, что мы пилоты, то говорят: о да нет, вы же все умерли! А мы существуем, и нас много! Мы создаем общества, чтобы поддерживать друг друга, помогаем в разных вопросах: с документами или просто поговорить. Если к нам такое отношение, то такое отношение будет и к военным, которые сегодня защищают нашу страну на Востоке. Отношение к больным, детям и пожилым людям – это характеристика цивилизации» – отметил Андрей Мизько, ликвидатор, штурман вертолета Ми-6. Он в мае 1986 года участвовал в засыпке свинцом разрушенного 4-го реактора АЭС.

военнослужащих и военнообязанных, призванных на специальные сборы и привлеченных к выполнению работ, связанных с ликвидацией последствий чернобыльской катастрофы, независимо от места дислокации и выполнявшихся работ, а также лиц начальствующего и рядового состава органов внутренних дел, Государственной противопожарной службы, проходивших (проходящих) службу в зоне отчуждения;

Следующим этапом после эвакуации людей и снижения радиации до 1% стала подготовка Укрытия над радиоактивным реактором. Над сооружением Саркофага работали тысячи человек со всего Советского Союза, и до сих пор, когда уже проектируется Саркофаг-2, ликвидаторы ЧАЭС продолжают свой опасный труд.

Все ликвидаторы ЧАЭС во время отсутствия у них постоянного места работы могут получать пособие по безработице, которое равно полному среднему заработку за предыдущие несколько лет. Если на каком-либо предприятии происходит сокращение численности работников, то ликвидаторы последствий чернобыльской аварии имеют определённые преимущества перед другими сотрудниками, при этом никакого влияния не оказывает на это их стаж работы или возраст. Поэтому, как правило, ликвидаторы никогда не бывают уволены в связи с сокращением.

Чернобыльское удостоверение можно получить, принеся в орган соцзащиты пакет документации. Во-первых, нужно представить удостоверение личность, во-вторых, подтверждение проживания в зоне заражения, а для родственников – бумаги, свидетельствующие о кровной связи или о факте нахождения на иждивении.

Сначала на крыше работали роботы, которые сбрасывали смертоносные обломки вниз, другие роботы внизу хоронили обломки во рвах. Но радиоактивность действовала даже на технику – микросхемы не выдерживали, машины выходили из строя. Их заменили люди – советские солдаты, названные позже «биороботами». Ни один человек в мире еще не работал при таком уровне радиации. Для защиты биороботы надевали свинцовые костюмы, сшитые вручную, весом более 30 килограммов.

Сколько Ликвидаторов Осталось В России

На следующий день нашла ту клинику, где муж лежал. Конечно, меня и близко не пустили. Я пошла в Минэнерго, в наш главк, и попросила как-нибудь меня пустить в больницу. Мне выписали пропуск.Я стала работать в больнице. Носила ребятам газеты, выполняла их заказы — что-то им покупала, писала письма. Началась моя жизнь там. Мужу было очень приятно, он сам говорил: «Ты обойди всех ребят, надо их подбодрить». А ребята смеялись и говорили: «Вы у нас как мать… вы нам Припять напоминаете…» Как они ждали, что в Припять вернутся, как ждали…Я переодевалась в стерильную больничную одежду и ходила по всей клинике, поэтому меня принимали за медперсонал. Заходишь в палату, а там говорят: «Подними его, помоги, дай ему попить». Я с удовольствием это делала. Меня спрашивали — боялась ли я? Нет, ничего не боялась — я знала только, что надо помочь, и все. Они такие были беспомощные… как они умирали…Эльвира Ситникова. Цитируется по документальной повести Юрия Щербака «Чернобыль».

А задач таких было великое множество. Нужно было как-то организовать снабжение людей, оставивших большую часть денег, документов, лишённых, зачастую, даже заражённой одежды всем самым необходимым. Нужно было как-то начинать выплачивать деньги. Нужно было вывезти детей в лагеря на отдых, подальше от страшного организационного бардака и радиации. Нужно было продумывать организацию посещения Припяти покинувшими её жильцами. Словом, дел было невпроворот. Члены припятского исполкома так и называют этот жуткий период – «война». Они, не понимая, за что хвататься, делали всё подряд, страдая от жуткого стресса, перенапряжения, непрекращающихся упрёков простых граждан, имеющих и не имеющих отношения к Припяти, бюрократии.

Пациенты умирали до 31 июля. Их похоронили на Митинском кладбище в Москве. Было создано групповое захоронение, возле которого был организован монумент. Тела укутывали в полиэтилен, клали в деревянные гробы, которые затем укутывали в полиэтилен, после чего запаивали в цинковые гробы. Потом могилы залили бетоном. Всего там сейчас тридцать могил. Из них три – символические. Это могила Владимира Шашенка, похороненного в Чистогаловке, Александра Лелеченко (тогда заместитель руководителя электрического цеха, он сбежал из припятской медсанчасти, чтобы помогать в ликвидации. В результате получил огромную дозу и умер в Киевской больнице седьмого мая), похороненного в Киеве, Валерия Ходемчука.

Многие не имели документов. Человек приходил и говорил: «Я — Сидоров Иван Иванович». Вот он стоит перед тобой, ты меряешь — у него все «звенит», ему надо во что-то одеться, что-то купить поесть. Я выдавал ему написанную с его слов такую справку вместо паспорта. Это единственный в своем роде документ в стране.

Кстати, о мародёрах. Несмотря на то, что Припять быстро огородили и охраняли, они всё равно умудрялись проникать в город, взламывать квартиры и забирать оттуда ценные вещи. Нередко мародёрствовали и сами милиционеры. По словам Стародумова их ловили при помощи КГБ:

Только вот причина там была совсем не в Чернобыле: падение случилось и вне зоны загрязнения, и даже вне европейской части России. И это понятно: СССР развалился везде, а не только там, куда выпадали радионуклиды от четвертого энергоблока. То есть книга российских ученых с примерно миллионом «погибших» от последствий атомной катастрофы просто взяла резкий эффект избыточной смертности, возникшей от упадка и коллапса СССР, и сделала вид, что это последствия радиации. Конечно, выпустить такую тенденциозную работу на русском не имело бы никакого смысла: ее просто подняли бы на смех.

Под радиацией в тексте далее имеется в виду ионизирующее излучение. Оно может влиять на человека по-разному: при больших дозах вызывать лучевую болезнь, первыми признаками которой являются тошнота, рвота, а далее следует поражение целого ряда внутренних органов. Само по себе ионизирующее излучение действует на нас постоянно, но обычно его значения невелики (менее 0,003 зиверта в год). Судя по всему, такие дозы заметного влияния на людей не оказывают. Например, есть отдельные места, где радиационный фон много выше обычного: в иранском Рамсаре он в 80 раз выше среднего по планете, но смертность от заболеваний, обычно связываемых с радиацией, там даже ниже, чем в других районах Ирана и большинстве регионов мира.

На сегодня, как и в 1986 году, действительно опасной дозой радиации, способной привести к лучевой болезни или иным острым формам поражения, считается 0,5 зиверта в год (таковы, в частности, нормы NASA). После этой отметки начинается рост числа заболеваний раком и прочие неприятные последствия радиационного поражения. Доза в 5 зивертов, полученных за час, обычно смертельна.

Итак, после атомной катастрофы под Припятью радиация погубила примерно 4000 человек. Никаких врожденных уродств детей или снижения их умственных способностей после катастрофы не было, так же как их не было и после Хиросимы и Нагасаки. Нет и никаких животных-мутантов в Чернобыльской зоне отчуждения. Зато есть немалое количество людей, создавших и поддерживавших чернобыльские мифы и тем самым косвенно виновных в преждевременном окончании тысяч человеческих жизней. Самый фатальный итог — то, что большинство жертв Чернобыльской катастрофы погибли от банального страха, несмотря на то что никак не пострадали от радиации, связанной с аварией.

В то же время высокие дозы радиации — особенно полученные за короткое время — способны нанести большой вред здоровью. После атомных взрывов в Хиросиме и Нагасаки многие тысячи погибли от лучевой болезни. Более того, среди выживших рак случался на 42 % чаще, чем среди их сверстников из других городов Японии, не подвергшихся бомбардировкам. Выжившие в Хиросиме и Нагасаки из-за более частого рака показали среднюю продолжительность жизни на один год ниже, чем японское население других городов той же эпохи. Для сравнения: в России с 1986 по 1994 год продолжительность жизни снизилась в шесть раз сильнее, чем для японцев, переживших Хиросиму.

Герои Чернобыля

После двух взрывов с разницей в две секунды (в 1 час 23 мин) реактор оказался полностью разрушенным, вызвав примерно 30 очагов пожара. Операторы станции были первыми, кто не раздумывая бросился с огнетушителями на их устранение. Пока директор В. Брюханов, прибывший в 2 часа на станцию, пребывал в состоянии шока, в электрическом цехе боролись за предотвращение водородного взрыва, которым могло бы накрыть Минск, удалённый более чем на 300 км.

Боевая тревога подняла караулы пожарных из Чернобыля и Припяти, первый из которых прибыл на станцию через 7 минут после начала катастрофы. 28 человек бросились на борьбу с пожаром под руководством лейтенантов Владимира Правика и Виктора Кабенка. Обоим по 23 года, но своим примером они вели за собой бойцов, давая чёткие команды и находясь там, где труднее всего. Общее руководство осуществлял майор Телятников, под началом у которого оказалось 69 человек и 14 единиц техники. Практически без средств защиты, имея только рукавицы, каски и брезентовые робы, не используя из-за высоких температур противогазы КИП-5, до трёх ночи пожарные не подозревали о смертельно опасном уровне радиации.

Начальник отдела Главного управления пожарной охраны МВД СССР подполковник Владимир Максимчук прибыл на ЧАЭС в составе правительственной комиссии. Ему выпала доля возглавить тушение пожара в ночь на 23 мая. Об этой истории долго умалчивали: угроза нового взрыва 4-го реактора возникла после возгорания циркулярных насосов и кабелей высокого напряжения. Не допустив пожарные расчёты, с разведывательной группой подполковник проник на место пожара. Установив степень опасности и выявив уровень радиации (250 рентген в час), Владимир Максимчук лично организовал спасательные работы, определив максимальное время нахождения на территории возгорания десятью минутами.

В ночь на 26 апреля мирно спали жители украинских городов Припять и Чернобыль, расположенных соответственно в 4 и 18 км от атомной станции, на которой работала большая часть взрослого населения. В щитовой 4-го блока, где проводились испытания реактора № 4, решалась их трагическая судьба на долгие годы. Как определит впоследствии правительственная комиссия, во время проведения испытаний были нарушены допустимые параметры, вызвавшие неуправляемые процессы, повлекшие взрыв реактора. 50 тонн ядерного топлива вырвалось наружу, что в 10 раз превышает показатели печально известной Хиросимы.

Каждый из тех, кто прибывал для устранения последствий аварии, хорошо представлял, что такое Чернобыль. Герои-ликвидаторы спустя годы нисколько не сожалеют о том, что им пришлось встать против незримого врага – проникающей радиации. Несмотря на проблемы со здоровьем и гибель друзей от тяжёлых болезней. 100 тысяч из них – это представители армии, включая 600 вертолётчиков, сделавших всё, чтобы заставить замолчать аварийный реактор. В состав правительственной комиссии по ликвидации последствий аварии входил академик В. А. Легасов, разработавший состав смеси для забрасывания в зону реактора: песок, борная кислота и свинец. Уже через 48 часов начались работы, для которых были привлечены лучшие вертолётчики, включая отозванных из Афганистана.

Ликвидация последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС им

Караул Правика начал работу на крыше машинного зала. Через несколько минут прибыл дежурный караул СВПЧ-6 под руководством лейтенанта Виктора Кибенка. Возглавив звено газодымозащитной службы, он организовал разведку в помещениях, прилегающих к активной зоне реактора. Несмотря на высокий уровень радиации бойцы, следуя за командирами, выполняли свой долг. Расставив ствольщиков на позиции, Виктор Кибенок обеспечил подачу воды на кровлю машинного зала с помощью автолестницы и стационарных сухотрубов.

Руководитель тушения пожара сразу же оценил катастрофичность ситуации. 4-й энергоблок, разрушенный взрывом, горел. Огнем была охвачена кровля машинного зала, пламя быстро продвигалось в сторону 3-го энергоблока. По рации Владимир Правик объявил, что пожару необходимо присвоить повышенный 3-й номер. Огнеборцы насчитали 30 очагов горения в районе энергоблока. Наибольшую опасность представляли машинный зал с масляными системами турбогенераторов и насосов и маслобаками с тоннами горючей жидкости, котельное масло-мазутное хозяйство, кабельные каналы, по которым огонь мог добраться до всех объектов АЭС. Но решающее направление Владимир Правик определил сразу — горящая кровля. Если бы огонь по ней перекинулся на 3-й энергоблок, мог бы взорваться и он.

Первыми ликвидаторами аварии, кто тушил пожар в первый час после взрыва, были 28 бойцов пожарных частей под руководством майора внутренней службы Леонида Петровича Телятникова, начальника военизированной пожарной части УВД Киевского облисполкома Украинской ССР, а также 12 милиционеров и работников ЧАЭС.

В служебные командировки в Чернобыль отправляли сотрудников и предприятия Кубани (Краснодарский ЗИП, институт биологической защиты растений (ныне ВНИИБЗР), строительные организации — сочинский участок управления № 157, сотрудникам которого уже в мае 1986 г. поручили ответственную и опасную работу возле взорвавшегося реактора).

От института, разработавшего реактор, в комиссию вошёл химик-неорганик академик В. А. Легасов. Вместо положенных двух недель, на месте аварии он работал 4 месяца. Именно В. А. Легасов создал состав смеси (боросодержащие вещества, свинец и доломиты) и рассчитал возможность ее применения для предотвращения дальнейшего разогрева остатков реактора и уменьшения выбросов радиоактивных аэрозолей в атмосферу. С самого первого дня эту смесь забрасывали с вертолётов в зону реактора.

Льготы и выплаты чернобыльцам в 2022 году и последние новости

Государство старается помочь гражданам, пострадавшим в результате катастрофы в Чернобыле, как на федеральном, так и на региональном уровнях. В льготную категорию попадают так называемые «чернобыльцы», для которых предусмотрено получение различных выплат и льгот. Чтобы оформить указанный статус, необходимо знать, куда обращаться и какой пакет документов нужно предоставить. Разберем последние новости льгот и выплат чернобыльцам в 2022 году.

при наличии лучевой болезни от последствий катастрофы – 2227,55 руб.;
инвалиды – 2782,67 руб.;
ликвидаторы в 1986-1987 годах – 2782,67 руб.;
ликвидаторы в 1988-1990 годах – 2227,55 руб.;
эвакуированные в 1986 году с пораженной территории – 2227,55 руб.;
проживающие в г. Чернобыль – 556,88 руб.;
имеющие льготный статус в зоне проживания – 556,88 руб.;
дети, родившиеся после облучения одного из родителей – 1391,34 руб.;
дети, ставшие инвалидами от последствий облучения – 2786,67 руб.;
дети, проживающие на территории со льготным статусом – 836,24 руб.;
служащие ОВД, которые получили заболевания после радиации – 2227,55 руб.

При отсутствии собственного жилья у лица, получившего удостоверение чернобыльца, если он вынужден жить в тяжелых условиях или на площади меньше установленного норматива, он вправе просить у государства улучшения жилищных условий без какой-либо очереди. Данной льготой можно воспользоваться единожды. У чернобыльца есть право вступить в жилищный кооператив, СНТ, получить место в гаражных кооперативах путем внеочередной процедуры.

право на дополнительные 2 недели отпуска, помимо установленного ТК РФ права на ежегодный оплачиваемый отпуск в размере 28 календарных дней;
при сокращении штата в организации чернобыльцы не подпадают под данную процедуру;
обязательно должны быть обеспечены местом постоянной работы в случае смены места жительства;
чернобыльцы вправе получить доплату, если были переведены по медицинским показаниям на другую должность с меньшим окладом;
право на самостоятельное определение даты и периода отпуска, вне зависимости от требований работодателя;
при увольнении у них сохраняется заработная плата в течение 4 месяцев, при этом не прерывается рабочий стаж.

Получить удостоверение пострадавшего при ядерной катастрофе в Чернобыле могут все граждане, находившиеся на тот момент на указанной территории. Согласно статистике, таких немало, и не только в России. Все пострадавшие делятся на категории: люди, которые получили поражение в определенных условиях, и те, у которых присутствуют различные степени нарушений здоровья вследствие ядерного облучения.

Николай Васильевич инвалидом стал практически сразу после демобилизации. Позже, уже после развода, мужчина, которому стало попросту негде жить, в начале 2000-х решил попросить у государства то, что ему причитается — квартиру. Но годы шли, обещания не выполнялись, чиновники менялись, жильё ему так и не выдали. Якобы однушку и машину уже выписали человеку с его именем и фамилией. Долгие разбирательства, жалобы в органы и ничего… В итоге ипотека и сегодня 65-летний Николай Васильевич, с новой супругой и дочерью ютится в Солнечном в 33-х квадратах.

Эти сигналы — предвестники самой страшной техногенной катастрофы 20 века. Ночью 26 апреля 1986 года произошло сразу несколько мощных взрывов на, казавшейся такой же незыблемой, как советская власть, Чернобыльской АЭС. Сейчас официальной причиной трагедии называют ошибки персонала во время проведения очередного планового ремонта, неработающие технологии защиты на случай ЧС, в некоторых отчетах и вовсе писали, что трагедия была чуть ли не неизбежна из-за просчётов при конструировании АЭС. Но неоспоримо одно — в 1:23:39 реактор стал неуправляемым и через несколько секунд прогремело как минимум 2 взрыва, а затем начался пожар.

Несмотря на то, что веру в справедливость ликвидатор потерял, почтить память тех чернобыльцев, кого забрало время и последствия их бескорыстного подвига, он не забывает. О том, что было тогда, весной и летом 86-го на Украине, с интересом сегодня слушают только школьники, которым Николай Иванович на уроках рассказывает правду о себе и таких как он.

Начальник секретной части батальона, мужчина вместе с другими, взрослыми и семейными сослуживцами, призванными внезапно — обеззараживал территорию, избавлялся от всего, что пропиталось радиацией и могло повлиять на здоровье местных жителей. Кто знал тогда, что те усилия, по сути, были тщетными.

— Интересовался судьбой деревень, где мы работали — оказалось, деревня Лозовица, где мы стояли — она вообще закрыта, уровень высокий радиации. Деревня Струмень, 140 домов — тоже прикрыта, тоже высокий уровень. Хотели там жить, столько земли перелопатили, столько заборов поменяли, столько крыш снесли, — говорит Александр Савчук, ликвидатор последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Фейки и факты о чернобыльцах ко Дню Ликвидатора

Последние 4 месяца наша команда работает над развитием проекта HELP CHORNOBYL, реализуемого при поддержке Фонда Восточная Европа. За это время мы собрали более 200 заявок от чернобыльцев и уже имеем более 100 000 гривен в помощь ликвидаторам. Но больше всего нас поражают фейки, которые мы слышим в ответ на призыв о помощи – рассказывает Светлана Коршунова, соучредительница Help Chornobyl.

Никто не говорил о том, что происходило на станции после аварии. А происходило то, что правительственная комиссия по ликвидации самоустранилась от принятия решений. И персонал станции на собственный страх и риск принял решение остановить питание оставшихся энергоблоков. Если бы они этого не сделали, мог бы произойти взрыв, который по мощности равнялся бы взрыву четырех ядерных бомб. Украина бы превратилась в радиоактивный кратер, территория ближайших соседей – в стеклянную радиоактивную пустыню. Европа просто вымерла бы. — Валерий Макаренко, президент организации инвалидов и жертв техногенных катастроф «СОЮЗ ЧЕРНОБЫЛЬ-ФУКУСИМА».

«Нас постоянно обвиняют в том, что мы устраиваем столкновения с полицией на своих акциях. Постоянно подают в суд. Ну, пусть подают. Мы как выходили, так и будем выходить. Акты гражданского неповиновения – единственный инструмент, который у нас есть, чтобы повлиять на государство!» – подчеркивает Валерий Макаренко

Многие люди вообще не верят, что мы есть. Когда они слышат, что мы пилоты, то говорят: о, да нет, вы же все умерли! А мы существуем, и нас много! Мы создаем общества, чтобы поддерживать друг друга, помогаем в разных вопросах: с документами или просто поговорить. Если к нам такое отношение, то такое же отношение будет к военным, сегодня защищающим нашу страну на Востоке. Отношение к больным, детям и пожилым людям – это характеристика цивилизации — Андрей Мизько, ликвидатор, штурман вертолета Ми-6, в мае 1986-го участвовал в засыпке свинцом разрушенного 4-го реактора АЭС.

И это не только город Припять – 100 населенных пунктов просто закопали, вместе с культурным наследием Полесья. Этих людей не встречали любо, а где-то так, как в Санжарах, больных ковидом. Вместо поддержки их считали прокаженными. Они в один день потеряли все. Сегодня их хорошо понимают переселенцы с востока Украины. Так кто-то пытался оформить себе Чернобыльское удостоверение, но вместе с ликвидаторами их насчитывается более 1 700 000 пострадавших в результате аварии на Чернобыльской АЭС;

А потом была работа над запуском третьего, второго и первого реакторов ЧАЭС. В пусковых работах принимали участие и 170 североказахстанцев, в том числе – инженер-строитель Владимир Назаров. Он был призван в Чернобыль в декабре 1986 года. Назаров был заместителем главного инженера и руководил работами на десяти участках третьего энергоблока АЭС. Работать на этих участках, вплотную прилегавших к четвертому реактору, разрешалось не больше минуты. Строители убирали зараженные материалы и оборудование, готовили энергоблок к скорейшему запуску.

Колоссальная операция началась и вокруг АЭС: 300 тысяч кубометров зараженной почвы сносились бульдозерами в огромные рвы и покрывались бетоном. Через восемь недель после взрыва ликвидаторы приступили к решению главной проблемы – необходимо было полностью закрыть разорвавшийся реактор. Инженеры разработали уникальный и единственный в мире саркофаг из стали и бетона длиной 170 метров и высотой 66 метров.

«Точных данных о количестве ликвидаторов нет. Более 30 тысяч казахстанцев были вызваны на ликвидацию последствий страшной катастрофы. Спустя 31 год после трагедии в живых остались около пяти тысяч наших соотечественников. В Чернобыле побывали почти 3 тысячи североказахстанцев, сегодня в Северо-Казахстанской области остались 320 участников. И многие сейчас в плачевном положении, просто доживают. Мы просто обречены на нищенское существование. И с каждым годом жить становиться тяжелее и тяжелее», — говорит Лошкарев.

На четвертый день аварии на борьбу с неутихающим пожаром направили отряд из 80 вертолетов. На высоте 200 метров над реактором воздух раскалялся до 120-180 градусов, а уровень радиации на этой высоте превышал 1 200-1 500 рентген. Даже на такой высоте получасовое пребывание в зоне могло стать смертельным. Но опытные летчики, несмотря ни на что, управляли вертолетами, с которых солдаты голыми руками сбрасывали в пекло 80-килограммовые мешки с песком. Была надежда, что огонь удастся затушить, заполнив реактор тоннами мокрого песка, свинца и борной кислоты, нейтрализующими радиацию.

Юрий Лошкарев, который сегодня является председателем Союза чернобыльцев Северо-Казахстанской области, принимал самое непосредственное участие в эвакуационных мероприятиях на Украине. В 1986 году он, коренной петропавловец, служил в армии в Киеве. В ночь на 3 мая их часть подняли по тревоге, они выгнали из гаражей военную технику и совершили марш-бросок до Чернобыля. По прибытии солдаты сразу же приступили к эвакуации населения.

03 Мар 2022 etolaw 64