Чернобльская Зона Мордовия
⭐ ⭐ ⭐ ⭐ ⭐ Доброго времени суток, дорогие читатели блога, прямо сейчас мы будем постигать возможно самую необходимую и интересующую Вас тему — Чернобльская Зона Мордовия. После прочтения у Вас могут остаться вопросы, поэтому лучше всего задать их в комметариях ниже.
Мы всегда и постоянно обновляем опубликованную информацию, в этом модете быть уверены, что Вы прочтете всю самую новую информацию.
Для справки: По данным на 1 октября 2022 года 2 тысячи 456 пенсионеров Мордовии получают пенсии по основаниям, связанным с проживанием (работой) в зоне с льготным социально-экономическим статусом. Средний размер пенсии – 10 тысяч 289 рублей.
На территории Мордовии к населённым пунктам, находящимся в границах зон радиоактивного загрязнения вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС относились 16 сел, деревень и поселков. Все они входили в зону с льготным социально-экономическим статусом. Согласно новому перечню населённых пунктов в республике из числа «загрязнённых» исключен поселок Иклей Ичалковского района. Все остальные остались в списке.
Подписка на новости
Напомним, что федеральным законодательством гражданам, постоянно проживающим или работающим в зоне проживания с льготным социально-экономическим статусом, предусмотрены льготы в части пенсионного обеспечения и других выплат. В частности, уменьшение возраста выхода на пенсию; установление государственной пенсии при наличии 5-летнего стажа; установление ежемесячной выплаты к пенсии неработающим пенсионерам; установление ежемесячной денежной выплаты гражданам, постоянно проживающим (работающим) на территории загрязненной зоны, в том числе детям и подросткам в возрасте до 18 лет.
Инвалиды-чернобыльцы получают пенсию, выплаты за потерю здоровья, льготы по оплате жилья. Плюс бесплатные лекарства. Но, по словам Князькина, медики выписывают рецепты на то, что не нужно. Инвалиды вынуждены отказываться от социальных пакетов, получают вместо них деньги и сами покупают необходимые лекарства. Санаторно-курортной путевки приходится ждать 2–3 года. «Раньше с госпитализацией все было строго, — говорит Князькин. — Обязательное обследование раз в год. А теперь, чтобы попасть к профильному врачу, нужно записываться за месяц. Вы представляете, что такое для «чернобыльца» ждать столько времени?! Но за деньги все сделают в течение дня. Только почему эти люди должны платить, если потеряли свое здоровье во имя спасения других?! И этих врачей, что сидят в наших больницах. Если бы ликвидаторы не «закрыли» реактор, неизвестно, что случилось бы с Мордовией. Тогда имелись бы не просто территории со льготным статусом проживания, а целые куски земли с правом на отселение, где невозможно жить. Сейчас мы опасаемся, что из-за экономического кризиса наши права еще сильнее урежут. Но мы будем бороться до последнего!».
Александр Князькин совершил только одну командировку на место аварии. Но были среди жителей Мордовии и те, кто неоднократно наведывался туда. Например, Валерий Антонов, один из организаторов республиканской организации «Чернобыль», и Александр Арсентьев, ветеран МЧС. Они работали на ЧАЭС в 1986-м и 1987 годах. Другие наши земляки ездили туда до конца 1980-х. «В общей сложности с последствиями радиоактивной катастрофы боролись свыше 800 тысяч жителей нашей страны, — продолжает Александр Князькин. — И многих из них уже нет в живых. До сих пор не пойму, зачем нужно было «сжигать» столько людей?! Ту же работу можно было выполнить гораздо меньшими силами. Обидно, что в самое пекло послали солдат-срочников. Совсем молодые. Неопытные. Они могли иметь семьи, детей. Но последствия радиоактивного облучения сказываются на потомках. Вот тех парней особенно жаль, а мы-то уже были людьми состоявшимися в возрасте 30–40 лет…».
Ликвидация
22 мая ликвидаторы из Мордовии уже находились в Чернобыле. Их палаточный городок был за территорией 30-километровой «защитной» зоны, недалеко от села Ораного. «Вставали в 5 утра и через час были уже в пути. Добирались до перевалочного пункта, где с «чистых» машин пересаживались на «грязные» и ехали дальше — до станции. Кошмарное зрелище. Столько сел, и все пустые! Ни людей, ни животных. Даже птицы редко пролетали. И какая-то жуткая тишина… Попадались нам облезлые собаки или домашний скот, который не успели вывезти. А химразведчики иногда находили в лесах дома с пожилыми людьми. Не пожелали они на старости лет куда-то уезжать. А на самой АЭС народу — тьма тьмущая! Каждое утро туда привозили до 100 тысяч солдат. Сам я первый раз оказался на станции 26 мая. Мы занимались дезактивацией реакторного зала 3-го энергоблока. На высоте 60 метров омывали потолки из паровых ружей, а другие ребята убирали грязь с пола. Перед обедом мылись в душе, переодевались и ехали обратно в лагерь. А потом снова — на смену. Работали обычно до позднего вечера и, возвращаясь, падали без сил. Но бывало и так, что за смену работали 5–10 минут. Остальное время ничего не делали. Для такого «отдыха» выбирали специально обозначенное место, где было меньше всего радиации». Дозиметры имелись не у каждого ликвидатора, поэтому они передвигались по специальным табличкам. «Видишь надпись «Бегом!» и бежишь со всех ног… А вот в этом месте указано «Отдых» и т. д. Лишнюю дозу радиации можно было схватить где угодно. Например, приехали солдаты, слезли с машины, а кто-то из них сел на бетонную плиту покурить. И все… Облучился…». Ликвидаторы работали в простой солдатской форме, а из средств защиты — респиратор «Лепесток», который требовалось менять каждые 2 часа… «В зоне аварии я находился до 18 июля. Совершил 33 выезда на станцию и еще три — в город Чернобыль. Там как раз проходил суд над гендиректором АЭС Виктором Брюхановым. Одни ребята разбрасывали свежий грунт вдоль дорог, а мы убирали мусор с территории клуба, в котором проходил процесс…».
05 Дек 2020 etolaw 234